…Концепция социальных функций жива еще сегодня у осетин - не в реальной жизни, а в круге народно-эпических преданий, которые называют для краткости «сказаниями о Нартах» или «нартовскими сказаниями».

Этот народный эпос ныне распространился далеко за пределами Осетии в сильно различающихся по букве и по духу вариантах. Однако по множеству недвусмысленных примет можно сделать следующие три предположения [1].

1. Именно у осетин и, конечно, отчасти уже у их далеких предков сформировалось ядро нартовского эпоса и наметились его главные герои. Знаю, что, вынося это суждение, я огорчу своих черкесских и абхазских друзей [2], но magis amica veritas [3]: в основе своей нартовский эпос – осетинский.тут
---------------------------------------------------------------------------------------------------------

В центре хребта, на север и запад от того ущелья, где русские проложили знаменитую Военно-Грузинскую дорогу, живет народ, которому исторические изыскания вот уже более трех четвертей века отводят роль, значительно превосходящую его нынешнюю небольшую численность, - осетины. До появления казацких станиц осетины в отличие от соседей черкесов, чеченцев, дагестанцев, грузин были единственным во всей мозаике индоевропейским народом, к тому же весьма своеобразным. Последний осколок обширной группы племен, которых Геродот и другие историки и географы древности обобщенно называли скифами и сарматами и которые в водовороте великих нашествий, под различным» именами, в частности алан и роксолан, прошли по всей Европе, оставив свой след и как бы свою подпись даже во Франции в наших различных «Sermaize» - Sarmaticum [1]. Все эти людские массы, неустанно бороздившие степь и ее окраины от Средней Азии до Дуная, в конце концов исчезли, поглощенные славянскими, венгерскими, тюркскими образованиями. И только потомки алан, проявив большую жизнестойкость, сохранили речь, происхождение которой легко объяснимо. В ней явно распознаются черты скифского языка - северного, рано обособившегося брата классических иранских языков. Отсюда понятен растущий интерес к осетинам, проявляемый с конца XIX в. лингвистами, историками, социологами, фольклористами и всеми, кто с какой-либо точки зрения изучает всё индоевропейское. Самую прославленную часть осетинских преданий по праву составляют сказания о Нартах.

Эпические герои - Нарты известны не одним осетинам. Их соседи чеченцы и ингуши, все северо-западные кавказцы (черкесы, убыхи, абхазцы, горские татары [2], в меньшей степени кумыки на северо-востоке) тоже рассказывают интересные варианты «нартовского цикла». Но есть много оснований полагать, что, как и название «Нарт», которое так или иначе происходит от индоиранского названия героического мужа nar, представление о Нартах и главнейшие персонажи, воплощающие это представление, родились в Осетии, а потом уже были восприняты соседними народами, зачастую переосмыслены, а порой даже получили: новую жизнь или обогатились новыми чертами. Кое-какие указания на связи между разными версиями нартовского эпоса - а его сравнительное изучение только началось - будут даны в примечаниях к этой книге, однако наше исследование ограничивается Осетией.

Продолжение