Скифы | Фандаг | Сарматы | Аланы | Осетины | Осетия

М.М. Блиев

О готовящейся в Западную Европу экспедиции «Дорога алан» (« Via Alanica ») можно было слышать еще зимой 1993 года. Тогда казалось: это новая волна «аланомании», с «перестройкой» наметившаяся не только в кругах малопрофессиональных, но и политиканствующих публицистов. Увлечение внешней, привлекательной стороной истории Алании, в особенности аланской атрибутикой, где явная безвкусица находит место и новому названию народа, и полупреступному коммерческому предприятию, давно раздражает здравомыслящих людей. Рассматривать затевавшуюся экспедицию в русле «аланского бума» было вполне логично еще и потому, что идея о ней явилась неожиданностью даже для специалистов. А тут еще наше непростое время, когда приходится думать о самом насущном... Как было не воспринимать экспедицию в Западную Европу проектом дерзким и нереальным? Разговоры о поездке по «дорогам алан» стали вестись чаще, когда в институте гуманитарных исследований завершили составление программ экспедиции, наметили ее маршрут. В списке стран были самые престижные европейские государства, по которым согласно программе, пролегал путь предстоящей экспедиции. Это придавало экспедиции по меньшей мере внешнюю схожесть с «научным туризмом». В скепсисе в отношении «Аланской Дороги» исключением не были и сами участники будущей экспедиции, до последнего дня не верившие в реальность бесспорно сложного проекта, намеченного руководством института.

Что же привлекало и что не меньше смущало в планах экспедиции на стадии ее организации? Привлекал прежде всего научный аспект программы «Аланская Дорога», включающий в себя три блока проблем:

а) ознакомление с состоянием изучения древней иранской, в частности аланской проблемы в Западной Европе;

б) установление тесных контактов с научными учреждениями, отдельными учеными, работающими в области алан-ской проблематики;

в) информационный блок о современной Осетии, ее проблемах в условиях нового исторического излома. В итоговую часть программы входили также: изготовление полнометражного фильма, фотоматериалов, подготовка к изданию фотоальбома, отдельной монографии, посвященной Алании, проведение международной научной конференции.

Смущала всех нас сложность маршрута, на начальном этапе предусматривавшего, кроме территории Юга России и Украины, посещение таких стран, как Венгрия, Австрия, Германия, Италия, Франция, Испания, Румыния... По большому счету понять такой маршрут было возможно, поскольку в свое время во всех этих странах оседали аланы, сыгравшие заметную роль в этногенетичсских процессах европейских народов. Но совершать поездку небольшой группой фактически по всей Западной Европе, да еще автобусом было просто немыслимо. Впрочем, нереальность такого плана заставляла задуматься не только нас, но и наших спонсоров. Руководство института гуманитарных исследований и участники экспедиции, рассматривая зарубежную поездку как первый этап в реализации программы «Аланская Дорога», свели маршрут к территории Ростовской области, Украины, Венгрии и Франции. При этом решено было отрезок пути Владикавказ-Будапешт следовать на автобусе, а Будапешт-Париж и обратный путь до Владикавказа — воздушным транспортом.

16 июня 1993 года перед институтом, на проспекте Мира, состоялись «общественное рождение» и проводы экспедиции «Аланская Дорога». Настроение у всех было приподнятое. Однако торжественность, может быть навеянная не столько таинством научной акции, сколько самой возможностью думать о гуманных целях, как-то легко нарушалась от присутствия тут же вооруженных молодых людей, призванных сопровождать экспедицию на ссвсрокавказском отрезке дороги. Среди вооруженных здесь был также с автоматом недавний в пускник исторического факультета нашего университета. Вспомнив его любознательность, интерес к истории, которую он почему-то особенно остро воспринимает через призму сегодняшних проблем, нельзя не думать о безжалостности нового времени — о том, как «утюжит» оно судьбы молодых.

Окончательный состав экспедиции, решившийся обкатать первую часть европейской программы «Аланская Дорога», определился на заключительном этапе. В него вошли: В.А. Кузнецов — доктор исторических наук, известный археолог, специалист в области аланской проблематики; Ю.С. Гаглойти — доцент, старший научный сотрудник Юго-Осетинского НИИ, автор ряда работ по Алании; Л.А. Чибиров — профессор, доктор наук, ректор Юго-Осетинского пединститута, этнограф; Д.Н. Медосв — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Юго-Осетинского НИИ, археолог; B . C . Уарзиати — доцент Северо-Осетин-ского госуниверситста, этнограф; Ю.А. Дзиццойти — кандидат филологических наук, научный сотрудник Юго-Осетинского НИИ; В.М. Гусалов — старший научный сотрудник СОИГИ, лингвист. Руководителем экспедиции был утвержден автор настоящих строк. Ему же поручалось выполнение раздела программы, предусматривавшей информацию о современной Осетии. В состав экспедиции был включен и М.М. Темирасв, профессиональный оператор, выполняющий видеозапись и фотографические работы.

Перед тем, как членам экспедиции приступить к работе, директор СОИГИ С.П. Таболов и депутат Верховного Совета Российской Федерации А.С. Дзасохов совершили поездку во Францию и Венгрию. В Париже совместно с сотрудниками ЮНЕСКО, в том числе с нашим соотечественником В. Беликовым, с Осетинской ассоциацией во Франции и ее председателем Т. Битаровой и другими лицами, проявившими готовность оказать содействие нашей экспедиции, они составили чисто организационный план работы экспедиции. Он включал в себя все, начиная от объектов экспедиционного изучения и до размещения в гостинице. То же самое было предпринято в Будапеште, где опорным пунктом экспедиции становился Российский культурный центр в Венгрии во главе с Г.В. Вышинским, учившимся в 5 школе нашего города, человеком в высшей степени эрудированным и общительным. Проводы в зарубежье состоялись не только у здания СОИГИ, но и у Эльхотовских ворот, у святилища Святого Георгия. Нас провожали руководители Кировского района и танцевальный ансамбль района. Звуки осетинской музыки мне не мешали вспомнить — еще в середине XVIII в., в том месте, где мы ненадолго расставались с Осетией, размещались три христианских храма и минарет. Здесь как бы символически сошлись христианство и ислам, проявляя друг к другу высокую веротерпимость. Вплоть до XIX в. к покровительству святилищ двух мировых религий обращались путники, здесь не совершались преступления, убийства. Теперь уже нет храмов — обветшавшие еще XVIII в., они ушли «в землю», стали объектами археологических раскопок. Минарет же, еще в наше время украшавший эту местность, «пал жертвой» незадачливых реставраторов, издалека приглашенных. Одно из самых красивых и священных мест Осетии, опустело, обнищало духовно подобно нашей жизни. Лишь недавно совестливый человек, специалист, судя по всему, по надмогильным памятникам, установил здесь не традиционную для Святого Георгия стелу. Да поможет всем Святой Георгий, в особенности тем, кто возродит дух мира и согласия, кто последует праведному примеру алан XII в., воздвигнувших в Арджынараг свои храмы.

Первая высадка экспедиции состоялась в Ростове-на-Дону. Здесь в областном историческом музее хранятся коллекции золотых, главным образом, сарматских украшений, запечатлевших военно-демократический быт той эпохи. Большинство находок ростовских археологов, в том числе аланских, опубликовано. Недостаток этих публикаций, однако, состоит в том, что в них, как правило, не рассматривалась аланская проблематика, в особенности ее этногснетическис аспекты. Может быть, по этой причине сегодня уже и донские казаки, как поведала нам сотрудник музея Татьяна Александровна Скрипник, стали считать себя сарматами по происхождению. В Ростовском музее нами были выполнены фотографические работы и сделана видеозапись сармато-аланских археологических находок.

К концу дня 17-го и ночью с 17-го на 18-ое июня экспедиция находилась в пути на Киев. В столицу Украины мы приехали в день, когда музеи не принимают посетителей, заняты внутримузей-ной работой. Наше положение осложнялось еще и тем, что в музеях Киева, нас интересовавших, не допускается фотографирование и даже видеозапись, казалось, безнадежно было о чем-либо просить в «стране ближнего зарубежья». Но надо было видеть, с каким поистине украинским радушием была встречена экспедиция «Аланская Дорога». Для нас был нарушен график работы музея, сняты ограничения. В музее исторических ценностей Украины благодаря любезности заведующего отделом Елены Петровны Подвисоцкой нам было продемонстрировано все великолепие скифского золота, в том числе и такие шедевры, как пекто-раль и так называемая «сахновская пластина».

Но особенный восторг и даже умиление вызвала диадема скифской царицы (возможно жрицы) IV в. до н.э., не получившая еще широкой публикации и научного комментария. Диадема — несомненный шедевр скифской золотой чеканки. В ней запечатлены характерные сцены из быта скифов — женщина, подносящая бокал, мужчина, опустошивший рог и приложивший его к макушке головы и др. Диадема даст в руки археологов и этнографов новые данные, позволяющие с большой научной достоверностью говорить об общности и традиционности той культуры, которая восходит к скифской эпохе и продолжает бытовать у современных осетин. В сопровождении украинских археологов мы посетили также исторический музей Украины на Старо-Киевской горе, где наряду со славянскими древностями представлена и скифская эпоха. Обследовав киевские коллекции, мы пришли к тому же выводу, что и в Ростове: в исследованиях ученых Осетии, посвященных скифо-сармато-алан-ской проблематике, не нашли еще должного места достижения украинской науки и в первую очередь археологии.

Покидая Киевский комплекс исторических музеев, украинские коллеги нам вручили экземпляры наиболее ценных публикаций (каталоги зарубежных выставок, монографии, оттиски), сделанные ими в последние годы. Тронутый этим вниманием, как руководитель экспедиции, я стал благодарить за дружелюбие, проявленное к нам, «приехавшим из России, Осетии». Последние слова, вопреки моему ожиданию, были восприняты, видимо, как напоминание о достойном сожаления «разводе» между Украиной и Россией. Я был крайне смущен и взволнован, когда у провожавшей нас Е.П. Подвисоцкой увидел слезы.

Из Киева к украино-венгерской границе наш путь лежал через Львов, Ужгород и Чоп. На рассвете 21 июня мы пересекли границу и направились в город Ясберснь, центр Ясшага — исторического района в междуречье Задьвы и Тарны, впадающих в реку Тису. Начиная с XIII века, это территория расселения венгерских ясов-алан. Навстречу к нам в Ясшаг из Будапешта приехал директор Российского культурного центра в Венгрии Г.Б. Вышанский. Здесь присутствовал мэр города господин Левст Мадьяр и итальянская делегация, до нас прибывшая сюда с дружеским визитом. Мы были в объятиях наших исторических родственников и друзей. Нарядные ясские девушки, внешне так похожие на своих сверстниц в Осетии, преподнесли нам всем бокалы в той же традиционной манере, в какой это делается у нас в Осетии.

В тот же день мы нанесли визит вежливости в мэрию города Ясберснь.

Здесь протокольная встреча, предусмотренная программой, приняла деловой характер. С мэром города Леветом Мадьяром, производившим впечатление человека незаурядного государственного таланта (он является Председателем Совета 65 городов Венгрии, членом европейского совета городов), мы говорили о возможном сотрудничестве и даже побратимстве Владикавказа и Ясбереня. Не имея формальных полномочий, однако движимый стремлением к установлению тесных контактов с Ясшагом, я взял на себя «функции» моего давнего друга М.М. Шаталова — мэра Владикавказа и высказал готовность от его имени подписать с мэром Ясбереня Протокол о намерениях. Такой Протокол был составлен и на второй день в присутствии всех членов экспедиции подписан. Надеюсь, председатель Владикавказского горсовета Л.Б. Хабицова и председатель городского исполкома М.М. Шаталов не будут к нам в претензии за «превышение полномочий», сделают все возможное для установления дружеских связей с довольно красивым ясским городом Ясбсрснь.

В день приезда в местном музее, основанном еще в 1874 г ., мы встретились с краеведами и учеными Ясшага. С участием директора музея Яноша Тот и известного в Венгрии археолога Ласло Шелмсци, а также их коллег мы обсудили вопросы научного сотрудничества, Современные направления исследовательских работ в области алановедсния. Сюда в музей к нам приехали журналисты телевидения и радио Ясшага. Нам задавали вопросы, большей частью касавшиеся Осетии и осетин, целей нашей экспедиции. Среди них был и такой (по выражению венгерского журналиста — «веселый») — нахожу ли я чисто внешне сходство между осетинами и венгерскими ясами, потомками алан. Ответив «да», указал на стоявшего рядом Яноша Тот, с которым, как мне показалось, мы очень похожи.

Осмотрев экспозицию и фонды музея, мы отправились на фольклорный концерт, устроенный в честь «ясов с Кавказа». Ансамбль «Ясшаг», выступавший перед нами, был создан в 1971 году. Он объездил многие страны Европы. Наше присутствие в концертном зале явно передалось артистам, их исполнение музыкальной и танцевальной программ было выше всяких похвал. Артисты ансамбля «Ясшаг» говорили нам о своей мечте разучить осетинские танцы и показать свое искусство в Осетии.

21 июня наш рабочий день, начавшийся в 4 часа утра, завершился банкетом в Ясберене, на котором хозяева принимали не только делегацию из Осетии, но и Италии. На банкете, как впрочем на всех последующих встречах, мы убедились в том, что трагические события в Южной, а затем и в Северной Осетии принесли нашему небольшому краю печальную, но всеобщую известность. Именно это, пожалуй, сказывалось на банкете, когда мы оказались в центре внимания не только венгерских друзей, но и многочисленной итальянской делегации, преподнесшей нам памятную медаль и превосходный набор итальянских вин.

Присутствовавший на банкете мэр г. Ясберень Левст Мадьяр, главная распорядительница банкета, директор технического музея г-жа Андрасне Хлавашка и руководитель итальянской делегации не скупились на теплые слова в адрес Осетии и нашей экспедиции.

На второй день экспедиция совершила поездку по Ясшагу, во время которой посетила католический собор св. Якова ( XV век), ознакомилась с ясскими селами Ясдожа, Надьсаллаш, Яскохольма и одним из сельских этнографических музеев. В пути она также побывала в местности, где ранее велись археологические раскопки, во многом позволившие высказать мысль о том, что венгерские ясы происходят от севсрокавказских алан.

Большое впечатление на экспедицию произвели в ясском селе местные жители, особенно Югас Иштван (86 лет) и Юзсф Пап (76 лет), считающие себя венграми, но подчеркнуто указывающие на свою ясскую принадлежность. Наше впечатление усиливалось тем, что Югас Иштван внешне очень напоминал нашего патриарха В.И. Абаева.

В тот же день мы прибыли в Сольнок, где посетили областной музей. Следует пояснить — наши представления о музее как об обычном культурно-просветительском учреждении не совсем адекватны статусу музея на Западе. В Венгрии и во Франции, где мы были, музеи — это прежде всего научные центры. В них на довольно высоком уровне ведутся научные исследования, осуществляется издательская деятельность. В музее Яс-Надь-кун-Сольнок, например, нас всех удивил научный потенциал, которым располагает этот провинциальный музей. Высокая культура обработки и классификация этнографического материала, полиграфическое исполнение музейных изданий достойны не только похвалы, но и в хорошем смысле научного подражания. Сотрудники музея Ласло и Иштван Сабо бывали в Осетии, написали ряд книг и статей о ясах и осетинах.

В Сольноке были подведены итоги нашего пребывания в Ясшаге, здесь состоялось подписание совместного протокола о намерениях в области научного сотрудничества.

22 июня экспедиция находилась уже в Будапеште, одном из лучших городов Европы. Ее работа здесь началась с посещения национального музея. Нас принимал генеральный директор музея Алан Кралованский, почетный директор музея проф. Иштван Фодор, доктор Иштван Эрдели, археологи Аттила Киш и другие видные венгерские ученые. Во время протокольной части нашей встречи была достигнута договоренность о научном сотрудничестве в области изучения скифо-сармато-аланских древностей, о проведении совместных экспедиционных работ. Затем члены экспедиции познакомились с новой рукописью А. Кишша, посвященной аланам эпохи «Великого переселения народов». Была достигнута договоренность о русскоязычной перепечатке этой работы во Владикавказе. Венгерские друзья проявляли большой интерес к осетинскому языку, к особенностям его речевого звучания. Во время приема в Национальном музее, они попросили нас поговорить на родном языке. На эту просьбу Ю.С. Гаглойти завел с B . C . Уарзиати разговор о высокой культуре венгерского народа и умении его ценить свое историческое и культурное наследие. Этот краткий диалог на осетинском языке был встречен аплодисментами и оценен как историческое событие в стенах Венгерского Национального музея. Затем директор Алан Кралованский, проф. Иштван Фодор и Аттила Киш подробно ознакомили членов экспедиции с богатейшими коллекциями музея, в том числе с выставкой «История венгров от «Обретения Родины до 1848 г .». Как и на других подобных встречах, мы обменялись сувенирами и печатной научной продукцией. Экспедиции был преподнесен роскошный каталог (на английском языке) выставки сокровищ эпохи «Великого переселения народов».

В тот же день в 15 часов в Доме Российского культурного центра члены экспедиции присутствовали на пресс-конференции. Ее вели руководитель экспедиции и венгерский ученый Иштван Эрдели. На пресс-конференции были подняты не только проблемы алановедс-ния, современного осстиновсдения, но и грузино-осетинский и осетино-ингушский конфликты. Следует подчеркнуть, что на вопросы венгерской стороны отвечали все члены экспедиции, показавшие достаточно высокий профессиональный уровень. На второй день пребывания в Будапеште экспедиция посетила государственный этнографический музей. Здесь особое внимание привлекла коллекция предметов, собранных в XIX на Северном Кавказа путешественником графом Иене Зичи. В коллекции — экзотическое оружие и предметы амуниции конного воина: шлемы, кольчуги, клинки, кинжалы, конская сбруя, портупеи, пистолеты и многое другое. По свидетельству нашего этнографа В. Уарзиати, знакомого с материалами музеев Цхинвала, Грозного, Махачкалы, Нальчика и Владикавказа, у нас на Северном Кавказа, где эти предметы воинского снаряжения больше всего имели хождение, ничего подобного не сохранилось. Это и понято. Граф Й. Зичи собирал свою коллекцию частным образом и тогда, когда все эти вещи не вышли из употребления. Досадно было узнать, однако, что ценные коллекции не подверглись еще научному описанию.

К 10 часам того же дня я был приглашен на запись в национальное телевидение Венгрии. Интервью с вопросами о географическом расположении Осетии, о языке осетин, национальном характере народа, задачах нашей экспедиции, о первых встречах в Венгрии, о военно-политических и этнических конфликтах в Юго-Восточной Европе и другом давалось для наиболее популярного в Венгрии телеканала «Магистраль». На телевидении Венгрии восхищало все, начиная от встретившей у входа в студию девушки, режиссера и операторов, наперебой предлагавших кофе, чай, соки, до очаровательной и артистичной журналистки, бравшей интервью. Особенно удивило, когда к моему рассказу о географическом расположении Осетии неожиданно для меня на экране появилась карта Кавказа.

24 июня в 14 часов в Венгерской Академии наук начались переговоры о научном и культурном сотрудничестве. С венгерской стороны вели их вице-президент Венгерской Академии, академик Ференц Патоки, председатель главного отделения общественных наук Ференц Муча, доктор Иштван Эрдели. Осетию представляли М.М. Блиев, В.А. Кузнецов, Л.А. Чибиров. На переговорах присутствовал Г.Б. Вышинский. Видеозапись вел оператор М.М. Темирасв. В венгерских научных и политических кругах академик Ференц Патоки больше известен как западник, Ференц Муча — ученый восточной ориентации. Именно этим обстоятельством, по-видимому, объяснялось то, что при всей корректности в переговорах, со стороны вице-президента проявлялась явная сдержанность. Поддерживая идею сотрудничества, Ференц Патоки не забывал подчеркнуть тезис о невозможности с венгерской стороны финансирования конкретных научных программ. Избегая какой-либо навязчивости, осетинской делегации удалось овладеть развитием пере-говоров, продолжавшимися более полутора часов. Благодаря этому была достигнута договоренность о разработке совместной программы научного сотрудничества, об участии осетинской стороны в подготовке к национальному юбилею Венгрии — 1100-летию обретения венграми своей Родины. Кроме того, венгерская сторона по собственной инициативе выразила свою готовность финансовой поддержки общей программы.

25 июня, в последний день пребывания в Венгрии, члены экспедиции, не знавшие до этого ни часа отдыха, уставшие от переездов и бессонных ночей, совершили поездку на излучину Дуная в г. Эстергом по историческим местам Венгрии. Эстсргом является бывшей столицей Венгрии, а ныне — резиденцией венгерского духовенства. Директор местного музея доктор Бела Хорват познакомил нас с местными достопримечательностями. Мы осмотрели реконструированную цитадель, поднялись на смотровую площадку. Открывшаяся перед нами панорама местности, напоминавшая нам Арджынараг, как бы сама по себе предлагала этимологическое прочтение слова «Эстсргом» с осетинского «Стырком». Доктор Иштван Эрдсли, сопровождавший нас в этой поездке, указал на невенгер-ское происхождение топонима «Эстсргом» и привел несколько его толкований, не связанные с языком сарматов и алан.

26 июня из Будапешта был отправлен наш автобус во Владикавказ, члены же экспедиции вылетели в Париж. В столице Франции нас встречали директор Северо-Осстинского института гуманитарных исследований С.П. Таболов, председатель осетинской Ассоциации в Париже Тереза Битарова, сотрудник ЮНЕСКО Владимир Беликов и профессор Алан Плиев. В тот же день состоялся предварительный отчет руководителя экспедиции о выполнении венгерской части программы «Аланская Дорога» и уточнена французская программа, по которой предстояло работать с 27 июня по 1 июля.

Во Франции прибавились организационные вопросы, связанные с включением экспедиции в программу «Великий шелковый путь», а Ссвсро-Осетинского института гуманитарных исследований — в общую программу ЮНЕСКО «Десятилетие культуры». Решение этих важных вопросов со своей небольшой группой возглавил С.П. Таболов. Что касается экспедиции, то она работала по заранее разработанной и уточненной программе.

27 июня экспедиция посетила музей национальных древностей Франции в Сен-Жерменс. М.М. Казанский, бывший наш соотечественник, выпускник Ленинградского университета, специалист по эпохе «Великого переселения народов», встретив любезно, сразу же провел нас к экспозиции знаменитой Кобанской культуры. Здесь выставлены находки, в основном приобретенные французским археологом Е. Шантром в конце прошлого века. Часть материалов его коллекции, состоявшей из предметов Кобанской культуры, хранится в Лионе. В музее Ссн-Жермена вещи Кобанской культуры хранятся преимущественно в фондах. По сей день они остаются не только не опубликованными, но по ним нет еще и надлежащего описания. Конечно, по-разному можно относиться к тому, что шедевры Кобанской культуры, обнаруженные у осетинского села Кобан, оказались во Франции, вдали от носителей этой культуры. Здесь не исключено мнение о престижности хранения Кобанских древностей в музее Франции. Но зная, что это национальное достояние Осетии продано нашими же соотечественниками и оно никогда более не вернется к нам, испытываешь какое-то тяжелое чувство к торговцам исторической памятью, как и к тем, кто еще недавно на наших глазах торговал другим национальным достоянием — священной землей.

М.М. Казанский, профессиональный археолог, с пониманием отнесся к необходимости тщательного обследования и описания комплекса кобанских предметов и сделал ряд интересных предложений. О них, надеюсь, подумают специалисты как в институте гуманитарных исследований, так и в Северо-Осстинском госуниверситстс, занимающиеся проблемами археологии. После внимательного осмотра музея в Сен-Жермене здесь же состоялось обсуждение ряда важных вопросов не только археологии древней истории Северного Кавказа, но и аланской тематики.

М.М. Казанский обрисовал столь новую и оригинальную картину этнических перемещений в Западной Европе, что наш известный археолог В.А. Кузнецов, специально для экспедиции подготовившей доклад об аланах в Западной Европе, кардинально пересмотрел свои взгляды и, вернувшись из Сен-Жермен в гостиницу «Аркад», бросил свою рукопись в корзину. Позже в своем отчете В.А. Кузнецов напишет: «... пробелы в знании французской историографии настолько серьезны, что вопрос о некоторых аспектах пребывания алан в Галлии теперь не может рассматриваться вне французских исследований... Для себя этот результат считаю важнейшим... » .... Многомерен в науке критерий профессионализма. Но один из них, пожалуй, самый трудный и малоприятный, когда ученый, убедившись в ошибочности прежних своих выводов, смело отказывается от них и продолжает новые поиски истины. Я был восхищен поступком В.А. Кузнецова, проникся еще большим уважением к его достоинствам, столь явственно проявившимся не только в сфере науки, но и в высокой нравственности.

28 нюня экспедиция разделилась на две группы. Одна из них — В.А. Кузнецов, Ю.С. Гаглойти, Е.А. Капишин и оператор М.М. Тсмирасв — отправились в Центр исследований византийской цивилизации. Здесь состоялось заседание, которое вел профессор Жильбср Дагран. Сообщения на нем сделали В.А. Кузнецов, с французской стороны — К. Цукер-ман; обсуждались проблемы алано-ви-зантийских взаимоотношений.

Другая группа посетила Лувр, в частности корпус Денон, Отель инвалидов (Пантеон Наполеона), Сорбоннский университет, Национальный пантеон.

29 июня большая часть экспедиции выехала поездом в Нормандию, в город Кан. Здесь мы были встречены директором музея Нормандии Жан-Жак-Бертю и профессором Христиан Пиле, одним из руководителей нсторико-этнографиче-ского и археологического центра в Кан-ском университете. Музей в Кане расположен в крепости XI в., сооруженной Вильгельмом Завоевателем. X . Пиле ознакомил нас с находками, найденными им во время раскопок могильника V века близ местечка Эран, расположенного в 15 км от Кана в округе Кальвадос. По мнению специалистов, не исключено сар-мато-аланское происхождение этого комплекса: подтверждением такому выводу могут служить украшения алано-гунн-ского полихромного стиля и наличие черепов с искусственной деформацией.

Кстати, в антропологической лаборатории Капского университета нам были показаны женский череп с искусственной деформацией и реконструкция лица по черепу. По словам X . Пиле находка датируется V веком. В этом же университете экспедиция посетила лабораторию, занимающуюся химическим анализом керамики, поступающей сюда из археологических раскопок. Поскольку профессор X . Пиле участвует в археологической экспедиции, работающей в Симферополе, он изъявил желание посетить Осетию с целью ознакомления с археологическими коллекциями, имеющимися в нашей республике. По согласованию с директором института гуманитарных исследований СП. Таболовым, мы официально пригласили к себе французского археолога.

30 июня экспедиция посетила Русское кладбище в Сен-Женевьев де Буа, расположенное на окраине Парижа. Мы побывали у могилы нашего великого соотечественника, писателя Гайто Газданова, волею судьбы получившего популярность на Западе, но еще не обретшего ее в своем Отечестве. Члены экспедиции навестили также могилы наших земляков — Георгия Фомича Томаева, Георгия Михайловича Гокинаева, Михаила Аба-циева, Харитона Сикоева.

Из Сен-Женевьев де Буа мы направились в Версаль, отсюда на Мон-Мартр, площадь Бастилии, к национальному театру оперы.

Поездка по Парижу в течение всего светового дня, в условиях изнурительной жары являлась, пожалуй, трудной, но самой восхитительной. Знакомясь с великой французской культурой, ее величественными памятниками, невольно мысль возвращалась к судьбам своего маленького Отечества. Меня мучил вопрос — какой рок так по-разному скроил историю народов, где одним досталось великое наследие мировой цивилизации и статус «Великой державы», а других обрек называться «малыми народами». Как вновь не вернуться здесь к своему прошлому, во имя которого мы отправились в Европу.

Когда впервые стало формироваться государство у предков современных французов, Аланская держава в Восточной Европе рассматривалась как мощное государство. Казалось, Алания, наследница великой скифо-сарматской культуры, имела вес предпосылки не только для того, чтобы сохранить свое государство, себя как народ, но и прочно и навсегда стать одним из центров мировой цивилизации. Но судьба отвернулась от алан, их исторический феномен состоялся в другом — терпя поражение от восточных варваров, они стали покидать свое отечество; в поисках лучшей доли их будто ветром разнесло по всему свету. Именно этот феномен следует считать ключевым, раз и навсегда пригвоздивших их потомков к разряду «малого народа». Может быть, в этом горьком историческом опыте таятся ответы на многие сегодняшние наши проблемы, и не в последнюю очередь ответ на то, сколь важна для народа его консолидация.

Но вернемся во Францию. В Париже день 1 июля для нас являлся последним, но ответственным днем. Он выдался солнечным и жарким.

В полдень нам предстояло не просто нанести визит в ЮНЕСКО, под эгидой которого работала наша экспедиция, но и повести переговоры с директором департамента, ведающим проблемами издательской деятельности и организацией научных экспедиций. На переговоры с господином Дуду Диане отправились СП. Таболов, М.М. Блиев, В.А. Кузнецов, А.Г. Плиев, Ю.С Гаглойти, Л.А. Чибиров и оператор М.М. Темираев. Одетая строго по протоколу при жаре более 35° осетинская делегация, войдя в кабинет директора департамента, «заставила» хозяина быстрыми движениями одеть свой пиджак. Слушая приветственное слово Дуду Диане, нельзя было не обратить внимание на его широкую эрудицию и искренность, с которой он говорил с нами. Однако больше удивило другое. Господин Диане говорил о международной научной экспедиции, известной как «Великий шелковый путь», и о том, что речь идет не только о реконструкции прошлого, но и интеграции гуманитарных наук, об установлении тесных культурных и духовных контактов между народами. Эти же принципы, независимо от департамента ЮНЕСКО, в котором мы вели переговоры, были положены институтом гуманитарных исследований в основу деятельности нашей экспедиции.

С.П. Таболов ознакомил Дуду Диане с комплексной программой «Аланская Дорога», планами ее дальнейшей реализации, подчеркнул свое удовлетворение совпадением концептуальных подходов к целям подобных экспедиций в Венгрии. Встреча в ЮНЕСКО, в которой принимал также участие наш земляк В. Беликов, завершилась договоренностями по всем позициям, касавшимся как дальнейшем работы экспедиции «Аланская Дорога», так и ряда совместных с ЮНЕСКО изданий.

Вечером семья Терезы Битаровой (Би-тарофф) и Тамаза Наскидашвили пригласила членов экспедиции на банкет. На нем мы выразили особую благодарность Тамазу, в свое время выступившему в известной французской газете «Монд» со статьей в защиту Южной Осетии. На ужине присутствовали также французские ученые, члены осетинской диаспоры в Париже. В частности, мы познакомились с Пьером Битаров, Катрин Акоевой и Невзат Джейлан (Албегов), прекрасно владеющим осетинским языком. Это был изумительный вечер добра и согласия.

2 июля в Европейском отделе Министерства иностранных дел Франции были приняты члены экспедиции С.П. Таболов и А.Г. Плиев. На приеме присутствовали также В. Беликов и Т. Битаров-Наски-дашвили. В течение более чем двухчасовой беседы были обсуждены вопросы, представляющие взаимный интерес.

С сообщением об этнополитической обстановке на Северном Кавказе выступил С.П. Таболов. Он представил вниманию французской стороны также анализ ситуации в осетино-ингушских, осетино-грузинских проблемах. Информация вызвала серьезный интерес.

Французская сторона была снабжена аналитическими материалами, подготовленными Севсро-Осетинским институтом гуманитарных исследований.

Состоялись также встречи с французскими журналистами (газеты «Русская мысль», «Фигаро», электронная пресса). На вопросы журналистов были даны исчерпывающие ответы СП. Таболовым.

В тот же день самолетом из Парижа мы возвращались домой.

Подводя предварительные итоги работы экспедиции в Ростове, Киеве, Венгрии и Франции, я бы свел их к следующему.

Члены экспедиции ознакомились с новым корпусом археологических и этнографических источников, имели широкие контакты со специалистами, благодаря чему серьезно расширились наши представления об аланском этническом мире в Западной Европе. В Венгрии важно было обратить внимание не только на прошлое венгерских алан-ясов, но и взглянуть на ассимиляционный процесс, пережитый нашими соплеменниками в другой этнической среде. Второй аспект проблемы западноевропейских алан, на мой взгляд, не менее интересен, чем первый.

Подписанные экспедицией в Венгрии и Франции документы о научном сотрудничестве следует рассматривать как весьма перспективные, позволяющие вывести на новый уровень научную жизнь в нашей республике. Обсуждение политико-гуманитарных проблем, проведенное экспедицией «Аланская Дорога» в Венгрии, открывает для нашей республики уникальную возможность установления с иностранным государством прямых разносторонних контактов, создающиех перспективу иметь в европейской стране свое представительство. Будем надеяться, что Верховный Совет и Совет Министров нашей республики оценят этот шанс и предпримут необходимые шаги.

Состоявшуюся экспедицию «Аланская Дорога» следует расценивать как этап в реализации той комплексной программы, которая была разработана в институте гуманитарных исследований. Первый ее опыт вполне удался. Однако впереди предстоят еще поездки в Италию для осуществления совместно с Римским университетом и Неапольским институтом востоковедения программы по изучению аланской тематики. В Ватикане предстоит работа в архивах, где, как мы надеемся, будут найдены новые материалы по истории Алании.

Экспедиция «Аланская Дорога» отправится еще в ряд европейских стран, а на востоке — в Монголию, Тибет, Китай и Индию. Научным итогом этих исследовательских усилий явится написание фундаментальной монографии, посвященной истории алан. Предполагается, что в авторский коллектив будущей монографии войдут специалисты из разных стран Европы, Америки и Азии. Чтобы осуществить столь трудные планы в Российской национальной комиссии ЮНЕСКО готовится предложение о принятии на сессии ЮНЕСКО декларации, включающей экспедицию «Аланская Дорога» в международную программу «Великий шелковый путь».

Материал взят из книги С.П. Таболова "Аланы. История и Культура" .Изд. 1995 год.

при использовании материалов сайта гиперссылка обязательна