У осетин с древних времен основной пищей было мясо, главным образом в отварном виде, и хлебные изделия (в основном кукурузные чуреки, а также пшеничные пироги с разной начинкой, причем количество пирогов, подаваемых на стол, зависело от назначения). Гостю, например, принято было подавать на блюде три пирога. На праздничный стол, кроме пирогов круглой формы, подавались и треугольные, также по три вместе. На поминальном столе количество пирогов обязательно должно было быть четным.
     Осетинская кухня славилась не только пирогами, но и мясными блюдами из баранины, говядины и домашней птицы. Мясо чаще варилось целой тушей или большими кусками. Приправой служил соус из чеснока или черемши на сметане или бульоне. Очень популярен был и шашлык из баранины, который готовился без предварительного маринования мяса. Прежняя осетинская кухня в принципе не отличалась разнообразием блюд. Заправка первых и вторых блюд овощами, помидорами, томатной пастой, обжаренным луком и другими приправами не практиковалась. Ныне эти компоненты вошли в осетинскую кухню.
     Изменилась и кулинария строго осетинских национальных блюд. Если раньше традиционные осетинские блюда готовили из пресного теста, замешенного на воде или сыворотке, то в настоящее время для теста используется молоко и кефир с добавлением маргарина и яиц, что улучшает вкусовые качества пирогов, помогает им дольше сохранять свежесть и пышность. Изменились также закладки многих мясных блюд.

Наиболее древним танцев у осетин надо считать танец «Цоппай», получивший еще в XV-м столетии свое описание грузинским географом Вахушти, который именует его танцем в честь «Бога Вачела». Происхождение этого танца связано с теми отдаленными временами народной жизни, когда силы природы, гром и молния, наводили страх на человека, который видел в них проявление силы божества Уацилла-громовержца, бросающего на землю свои огненные стрелы. Пораженный божественным огнем человек был, по народному поверию, особо отмеченным среди других. Смерть пораженного молнией в народе считалась особой милостью неба, и оплакивать покойника ни в коем случае не полагалось. Вокруг убитого молнией кинжалом на земле очерчивался круг, за черту которого никому нельзя было переступать. Танец исполнялся вокруг убитого или его могилы следующим образом: мужчины и женщины, парни и девушки шли попарно под ручку, одна пара за другой, или в четыре пары. В каждой группе был музыкант со смычковым фандыром или же с двенадцати- струнной арфой (дыууадастанон). Лучшие голоса запевали, а остальная масса подхватывала: «Ой, алай, ой, алай! Алай цоппай бестен хуарзей!».(Смысл песни таков: танец «Цоппай!» дает благо всему краю, населению). Когда после похорон покойника дождь стихал, громовые раскаты утихали, и выглядывали лучи солнца сквозь рассеянные тучи - народ верил, что громовержец сменил гнев свой на милость. Все население с песнями и плясками возвращалось домой поздно вечером.

Эти тосты занимают важное место в осетинском застолье, ошибиться в них нельзя. Правда, в каждом ущелье есть свой, особо почитаемый святой, в зависимости от этого второй или третьи тосты бывают посвящены своему святому.

Скажем, в Куртатинском ущелье это - Дзивгис, в Архонском и Санибинском - Реком, в Уаллагкоме - Сонгута, в Тибе - Таранджелос, в Тырсыгоме - Саниба и т.д.

Христианизация предков современных осетин, известных в прошлом под названием алан, началась в VI в. (по некоторым источникам - в IV в. н.э.) стараниями византийских миссионеров и завершилась в X в. созданием аланской епархии. Переход в новую веру проходил не очень гладко, но так или иначе формально христианство восторжествовало во всей Алании. Старые языческие божества, образы и мифы удержались только в эпосе, в сказаниях о героях нартах. Нартовский эпос был той последней цитаделью, куда отступило язычество.

В формировании осетинской мифологии участвовали скифо-сармато-аланы и местные племена, создатели кобанской культуры бронзового века Центрального Кавказа. В Xlll-XIV вв. на мифологические воззрения осетин значительное влияние оказали татаро-монголы. Источники для изучения осетинской мифологии крайне скудны, главный из них — нартский эпос, который создавался с VIII-VII вв. до н.э. до XIII-XIV вв. н.э. Некоторые сравнительные данные содержатся в трудах древних античных авторов (Геродот, Аммиан Марцеллин и др.), а также в скифо-сармато-аланских надписях Северного Причерноморья, в исторических хрониках Армении и Грузии. Особого внимания заслуживают легенды, приведенные армянским историком Мовсесом Хоренаци об аланской царевне Сатиник (V в.), в которых распознаваемы видоизменения нартских сюжетов из цикла Сатаны.